С плотом ребята провозились до позднего вечере. Стал совсем темно.
— Тата, езжай быстрее! — сказал Славик.
— Сейчас нельзя ехать, — возразил Вова. — Темно, ничего не видно. Тата не будет знать, куда плыть. Это опасно.
— Ничего опасного, — сказал Славик. — Я читал в одной книге, что путешественники обычно выезжают ночью, чтобы приехать утром.
— У меня есть одна книжка, но там как раз наоборот.
— Я не твою книжку читал.
Тут в разговор вступила Тата:
— По-моему, Вова говорит правильно. Лучше дождаться утра.
Уставшие, ребята прижались друг к другу и заснули.
А в лесу, невдалеке от шалаша, сидели мокрые, голодные и злые коты. Их напугало наводнение. Когда оно только началось, коты решили немедленно убраться с необитаемого острова. Но все пути были отрезаны. Они перебрались на остров через речку по сломанному дереву. теперь же течение унесло это дерево, и коты не знали, что делать.
«Мы погибли». — решили они.
Но, когда они увидели, что ребята построили плот, у них появилась надежда.
«Лишь бы не уехали, — думали коты, а уж если не уедут, мы знаем, что нам делать!»
И вот теперь, когда наступила ночь и ребята спрятались в шалаш, коты подобрались к плоту, сели на него и стали выжидать.
И они дождались.
Вода всё прибывала и прибывала. Она подобралась к плоту. Правда, было ещё очень мелко и плот не сдвинулся с места. Но вода продолжала подниматься. Она поднималась очень медленно, и лишь рано утром, когда начал брезжить рассвет, плот закачался на воде и стал медленно выплывать к середине реки. Коты от нетерпения мяукали и шипели.
«Скорее, скорее. Проснутся ребята, и всё пропало».
В эту ночь ребята спали очень беспокойно. Каждую секунду они просыпались от холода… То один, то другой начинал чихать или кашлять.
Наконец-то стало светать.
Тата окончательно проснулась и сказал:
— Еду.
Выбравшись из шалаша, она быстро сделала зарядку и отправилась на берег. Все пошли её провожать.
— Пожалуйста, беги быстрее до города, — сказала Катя. — Иначе мы все погибнем.
— Я очень быстро, — ответила Тата.
На том месте, где ребята оставили вечером плот, была вода, а плот исчез. От неожиданности ребята остолбенели.
— Где плот? — спросила Катя.
Ребята смотрели и не верили своим глазам — плота не было.
— Постойте, — сказал Вова. — Может быть, мы его оставили в другом месте?
Но тут раздался Татин голос:
— Я вижу плот! На нём сидят коты!
И ребята увидели плот. Покачиваясь, он выплывал к середине реки, где течение было необыкновенно быстрое. Ещё секунда, плот будет подхвачен течением, и тогда никак его не догнать!
Тата стремительно прыгнула в воду и поплыла к плоту. Но она не успела. Плот закружился на месте, потом очень быстро выплыл на середину реки, опять закружился и понёсся вниз по течению. На нём сидели одноглазый и бесхвостый. Они заглядывали в воду и свешивали с плота лапы с растопыренными когтями, стараясь зацепить рыбу.
Тата остановилась и закричала:
— Вернитесь! Вернитесь!
Но плот плыл всё быстрее и быстрее, пока не скрылся за излучиной реки. Последнее, что видели ребята, это злорадный желтый глаз одноглазого.
Тата медленно вернулась к ребятам. Она хотела им что-то сказать, но слёзы хлынули у неё из глаз.
— Я читал в одной книжке, — заговорил Вова, — что есть такие голуби, они называются почтовые, им к лапке привязывают письмо, и они его относят куда надо.
— У нас нет почтового голубя, — всхлипнула Катя.
— А другие птицы почтовые бывают? — спросил Славик.
— Не знаю, — ответил Вова, — я про них не читал.
— Может быть, рыбы почтовые бывают? — спросила Тата.
— Не знаю…
— Всё кончено! — воскликнула Тата и заплакала.
Мальчики смотрели на Тату и Катю, и слёзы невольно потекли по их щекам.
— Здравствуйте, садитесь! — услышали они вдруг незнакомый скрипучий голос. — Не озоруй!
Ребята испуганно вздрогнули и перестали плакать. Они взглянули друг на друга, посмотрели по сторонам. Но никого не увидели.
— Мне послышался чей-то голос, — прошептала Катя.
— Садись, пять! — опять проговорил кто-то.
Ребята снова переглянулись.
— Я ясно слышала, — сказала Катя.
— И я тоже.
— И я.
Но вокруг не было ни одного живого существа. Лишь на нижней ветке сосны сидела чёрная птица и круглыми глазками смотрела на ребят. Не она же, в самом деле, разговаривала! Вдруг птица открыла длинный клюв, так что стал виден дрожащий язычок, и прохрипела:
— Александрова, не подсказывай!
